thousand-yard stare
выпустите меня!
я выйду в окно.
отбойные молотки
поют со мной в унисон.
заклею рот молодой
прогоркло-кислой травой,
выверну швами наружу,
выжму березовым соком
свой нерастраченный сон.
выпустите меня!
это уже не смешно.
все распечатаны сквозняки.
бросьте мне на глаза медяки
за переправу
через коряво-текучие строки,
через слезно-горючие водостоки -
слева направо
выпустите меня!
над такими смеяться грешно.
да, гулящая я
по шпалам и босиком.
бессовестный обалдуй
выдумывающих на ходу.
чертила рельсами вдоль
распахнутую юдоль,
в сетке треснутых окон -
северную звезду...
а мои декорации
вышли с дохлым душком.
выпустите меня!
это уже не смешно.
я выйду в окно.
отбойные молотки
поют со мной в унисон.
заклею рот молодой
прогоркло-кислой травой,
выверну швами наружу,
выжму березовым соком
свой нерастраченный сон.
выпустите меня!
это уже не смешно.
все распечатаны сквозняки.
бросьте мне на глаза медяки
за переправу
через коряво-текучие строки,
через слезно-горючие водостоки -
слева направо
выпустите меня!
над такими смеяться грешно.
да, гулящая я
по шпалам и босиком.
бессовестный обалдуй
выдумывающих на ходу.
чертила рельсами вдоль
распахнутую юдоль,
в сетке треснутых окон -
северную звезду...
а мои декорации
вышли с дохлым душком.
выпустите меня!
это уже не смешно.
Мой тоже))
"...Ты опять у окна, вся доверившись снам, появилась...
Бирюза, бирюза
заливает окрестность...
Дорогая,
луна - заревая слеза -
где-то там в неизвестность
скатилась.
Беспечальных седых жемчугов
поцелуй, о пойми ты!..
Меж кустов, и лугов, и цветов
струй
зеркальных узоры разлиты...
Не тоскуй,
грусть уйми ты!
Дорогая,
о пусть
стая белых, немых лебедей
меж росистых ветвей
на струях серебристых застыла -
одинокая грусть нас туманом покрыла.
От тоски в жажде снов нежно крыльями плещут.
Меж цветов светляки изумрудами блещут.
Очерк белых грудей
на струях точно льдина:
это семь лебедей,
это семь лебедей Лоэнгрина -
лебедей
Лоэнгрина..."